Главный исполнительный директор «Шелл» дал интервью газете «Коммерсант».

«Прежде чем начнется добыча в Арктике, может пройти лет десять, а может и больше». Глава Shell Питер Возер о партнерстве с «Газпром» и о том, чем добыча газа в РФ интереснее шельфовых проектов.

В последнее время «Газпром» активно приглашает Shell, уже работающую вместе с монополией на «Сахалине-2», в новые проекты по освоению российского шельфа и развитию производства сжиженного природного газа (СПГ). О том, почему Арктика сейчас не является самым актуальным проектом, сможет ли американский экспорт понизить цены на СПГ в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и о перспективах добычи сланцевого газа в Старом Свете «Ъ» рассказал главный исполнительный директор Royal Dutch Shell ПИТЕР ВОЗЕР.

— В апреле в Амстердаме «Газпром» и Shell подписали меморандум о стратегическом сотрудничестве. В чем именно будет выражаться ваше партнерство?

— «Газпром» является нашим стратегическим партнером. Мы уже работаем вместе в рамках проекта «Сахалин-2» и по проекту освоения Салымской группы месторождений в Западной Сибири. Эти совместные проекты и легли в основу нового соглашения о стратегическом сотрудничестве, которое предусматривает совместную работу в России, а также расширение партнерства для выхода на международный уровень. Наши переговоры о новых совместных проектах и направлениях развития продвигаются хорошо.

— И какие это могут быть направления и проекты?

— Наш с «Газпромом» меморандум предусматривает потенциальное сотрудничество в рамках арктических проектов на территории России, а также совместное освоение ресурсов сланцевой нефти. Кроме того, мы продолжим обсуждать возможность расширения производства сжиженного природного газа в рамках проекта «Сахалин-2» и будем изучать возможности реализации новых проектов в сфере СПГ. Рассматриваются совместные проекты и за пределами России.

— В России у «Газпрома» помимо «Сахалина-2» есть два новых СПГ-проекта — во Владивостоке и в Ленинградской области. Вы хотите принять в них участие?

— Об этих двух проектах, которые вы упомянули, уже было объявлено. Но я бы сказал, что Shell смотрит более широко. Мы рассматриваем различные варианты проектов в области СПГ там, где существуют такая возможность и ресурсы. А в России большие ресурсы природного газа. При этом Shell является глобальным лидером в секторе СПГ. В России наш завод в рамках проекта «Сахалин-2» достаточно эффективно работает. Технологии Shell, которые там используются, отработаны и доказали свою эффективность. Это дает нам хорошую основу для развития сотрудничества с «Газпромом» в секторе СПГ.

— Когда вы говорите о развитии сотрудничества с «Газпромом» в сфере СПГ, имеется ли в виду партнерство прежде всего на базе арктических месторождений?

— Арктика — это очень долгосрочные проекты. Прежде чем там начнется добыча, может пройти лет десять, а может и больше. Для России и для нас сейчас более актуальными являются проекты в секторе СПГ, которые могут приносить прибыль именно сейчас, в этом десятилетии. Тем не менее Арктика для нас тоже очень важное направление, как и СПГ. Но в Арктике помимо больших запасов газа есть и запасы нефти. И, как я понимаю, в России на арктическом шельфе сейчас наибольшее внимание будет уделяться именно добыче нефти. Что касается газа, то в России имеются запасы, которые могут быть разработаны гораздо быстрее и принести России доход раньше, чем разработка нефти в Арктике.

— Ранее «Газпром» говорил о том, что решение о расширении производства СПГ на «Сахалине-2» планировалось принять в июне, сейчас там говорят, что для расширения нет ресурсной базы. Какова ваша позиция?

— Между специалистами Shell и «Газпрома» постоянно идет работа по проекту расширения СПГ завода на «Сахалине-2». Но сроков принятия решения в июне у нас никто не ставил. Если решение будет принято, то это случится в ближайшие несколько месяцев или несколько кварталов. Работа идет по плану.

— Вы думаете, что ресурсной базы для расширения «Сахалина-2» достаточно?

— Для этого есть все возможности, в том числе рынок сбыта — Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР). Там наблюдается рост спроса на СПГ, и мы считаем, что у сахалинского проекта есть все возможности, чтобы в конкретные сроки удовлетворить этот растущий спрос. Да, для расширения завода требуется ресурсная база, сырьевой газ. Сейчас специалистами «Газпрома» проводится работа с целью снижения рисков в отношении тех источников и участков недр, откуда предполагается поставлять газ для расширения завода СПГ на «Сахалине-2», с тем чтобы своевременно принять окончательное инвестиционное решение. С точки зрения специалистов Shell ресурсной базы месторождений в районе острова Сахалин достаточно, чтобы обеспечить газом Дальневосточный регион, расширить экспорт СПГ и обеспечить развитие прочим проектам на территории России.

— Как вы говорите, Shell очень заинтересована в развитии проектов в сфере СПГ в России. Своим партнером в таких проектах вы видите только «Газпром» или это могут быть и другие российские компании?

— Да, вы правы, кроме «Газпрома» есть и другие российские компании, которые планируют проекты в сфере СПГ. Shell со своей стороны будет изучать и оценивать подобные проекты. И на основании этого компания станет принимать какие-то решения о том, с кем еще мы могли бы принять участие в СПГ-проектах или, допустим, кто еще в России мог бы пригласить нас в такие проекты. Но, поскольку мы уже работаем с «Газпромом», эксплуатируем завод СПГ в рамках проекта «Сахалин-2» и между нами существует соглашение о стратегическом сотрудничестве, то, очевидно, что «Газпром» в России является для нас предпочтительным партнером.

— Shell внедряет технологии производства СПГ на плавучем заводе. Может ли эта технология применяться и на российском, в частности, арктическом шельфе?

— Действительно, Shell является пионером-первопроходцем в области плавучих комплексов СПГ. В настоящее время идет строительство первого такого комплекса. Он будет использоваться на месторождении Prelude на шельфе Австралии. Технология может быть достаточно эффективной и полезной для освоения газовых месторождений на шельфе. Что касается применения ее в России — это вполне реально. И в настоящее время Shell занимается подготовкой проекта дизайна такого комплекса для применения именно на арктическом шельфе. Эта область может послужить хорошим продолжением сотрудничества Shell и «Газпрома». Особенно с учетом того, что в России накоплен богатый опыт морской транспортировки в суровых климатических условиях, включая северные льды и моря.

Тем не менее если говорить о потенциальном применении плавучего СПГ-завода в Арктике, то оценивать его эффективность для этого региона рано. Этот проект пока находится на стадии концептуальной проработки. Если говорить, например, об Австралии, где такой комплекс будет использован впервые, то там он будет находиться в 200 км от берега. Строить газопроводы к побережью не потребуется, и в этих условиях, в этом месте эта технология действительно является наиболее приспособленной.

— Ваш австралийский проект, как и многие другие СПГ-проекты в этом регионе, сейчас направлен на поставки в АТР. Нет ли опасности, что через какое-то время в АТР произойдет перепроизводство СПГ и многие проекты в этой сфере окажутся нерентабельными?

— За последние 20 лет глобальный спрос на СПГ вырос в два раза. И мы ожидаем, что через десятилетие этот спрос еще удвоится. По нашей оценке, к 2020 году мировой спрос на СПГ составит 500 млн тонн. И основной объем потребления придется именно на АТР, поскольку большинство стран этого региона сейчас только выходит на поставщиков и заключает долгосрочные контракты. Причем речь идет не только о тех странах, которые уже являются крупными покупателями СПГ — таких как Южная Корея, Япония, Китай,— но и об Индии и о государствах, которые только выходят на этот рынок. Это такие страны, как Филиппины, Вьетнам, Пакистан, они только собираются стать покупателями СПГ. Поэтому существуют прогнозы, согласно которым к концу этого десятилетия спрос на СПГ в регионе будет превышать предложение. В том числе поэтому мы считаем, что расширение сахалинского проекта позволит частично закрыть эту нишу.

— США готовятся к началу экспорта СПГ в другие страны. На ваш взгляд, как сильно это повлияет на рынок?

— Да, действительно из Северной Америки ожидаются поставки СПГ. Уже были поданы заявки на экспорт 120 млн тонн. Но мы считаем, что реальный экспорт из региона с учетом соответствующих мощностей для этого составит 50-60 млн тонн. И к концу десятилетия доля Северной Америки на мировом рынке СПГ составит около 10%. Но мы считаем, что это не сильно повлияет на глобальный рынок, в первую очередь с точки зрения ценообразования. Если цена газа на Henry Hub (крупная площадка по торговле газом в США.— «Ъ») составляет $5 за BTU (британская топливная единица), то при доставке куда-нибудь в Токио это уже $12-14. Нынешние контрактные цены в Японии и так составляют $10-15. В Европе при цене $5 на Henry Hub цена с доставкой будет $10-11, что соответствует нынешним средним ценам на газ в регионе. Исходя из этого мы серьезных изменений на рынке не ожидаем.

— Сохраняется ли у Shell интерес к Штокмановскому месторождению?

— Я не буду давать комментарии в отношении конкретных проектов. Штокман — это проект, о котором уже много сказано и написано, но я хочу говорить о действующих совместных проектах с «Газпромом».

— Если говорить о вашем СП с «Газпром нефтью» Salym Petroleum Development (SPD), каковы его перспективы?

— Действительно, это еще один наш проект сотрудничества с «Газпромом» через «Газпром нефть». Он достаточно успешный и может послужить хорошей базой для расширения нашей совместной деятельности в данном регионе, и освоение ресурсов сланцевой нефти — это одна из возможностей. SPD может стать компанией-оператором в новом проекте.

— Сообщалось, что «Газпром нефть» и Shell до конца года определятся с перечнем участков, которые могут быть интересны для внесения их в новое СП. Каковы параметры этих проектов?

— Сложно говорить пока про какие-то конкретные лицензии, которые могут быть внесены в новое СП. В течение шести месяцев мы определим те направления, по которым мы хотели бы развиваться на базе Salym Petroleum. После этого будет сделано соответствующее объявление.

— «Газпром нефть» уже длительное время ведет переговоры с Shellо вхождении в НПЗ в Шведте. Они продолжаются сейчас?

— Как я уже говорил, мы с «Газпром нефтью» обсуждаем варианты сотрудничества и за пределами России. В рамках этих переговоров каждая из сторон предлагает активы — как в секторе upstream (разведка и добыча), так и в секторе downstream (переработка и сбыт), с тем чтобы это была равноценная и обоюдно выгодная сделка.

— Как вы оцениваете совместный с «Аэрофьюэлз» проект в Пулково? Рассматриваете ли возможность вхождения в новые проекты по заправке в российских аэропортах?

— Наше СП «Шелл и Аэрофьюэлз» ежемесячно заправляет около 300 рейсов международных авиакомпаний в аэропорту Домодедово. В январе этого года СП начало поставлять топливо и в петербургский аэропорт Пулково. Выход на этот рынок был очень успешным. СП рассматривает возможность развития бизнеса и в других аэропортах России, в случае если это выгодное и прозрачное бизнес-предложение. Развитие нашей деятельности зависит от поддержки региональных властей, а также авиакомпаний, которые заинтересованы в развитии конкуренции на рынке поставок авиатоплива и заправки самолетов.

— Рассматривает ли Shell возможность роста сети АЗС в России?

— Россия является стратегическим рынком для развития сети АЗС Shell. В июне мы открыли 100-ю заправку в России — в Москве. Мы рассчитываем на дальнейшее развитие нашей сети АЗС путем как приобретения и ребрендинга уже существующих АЗС, так и строительства с нуля собственных станций.

— В январе Shell подписала соглашение о разделе продукции по разработке месторождения сланцевого газа на Украине. Власти страны заявляют о том, что проект позволит не только закрыть потребности Украины в газе, но и, возможно, стать его экспортером. Вы перспективы этого проекта так же оцениваете?

— Согласно данным экологических исследований, на наших участках на Украине действительно есть достаточно хорошие ресурсы природного газа. Но, чтобы эти ресурсы доказать, нам нужно провести определенный объем геологоразведочных работ. В течение ближайших лет мы эту работу закончим, с тем чтобы подтвердить или узнать о потенциале данных залежей. Но, как я уже сказал, об этом станет известно только в перспективе нескольких лет.

— Как вы оцениваете перспективы промышленной добычи сланцевого газа в Европе?

— По данным Shell, на территории Европы находятся достаточно хорошие ресурсы сланцевого газа. Но темпы их освоения будут медленными и не смогут сравниться с темпами разработки сланцевых месторождений газа в США. Разработка этих ресурсов в Европе начнется, наверное, не раньше следующего десятилетия. Прежде всего это обусловлено тем, что в Европе очень высокая плотность населения на единицу территории. Поэтому в данном регионе будет проблемой получение разрешительной документации для проведения таких работ. Кроме того, Европа потребляет 70% всех импортных поставок газа, поэтому может сложиться острая конкуренция между импортными поставками и собственными разработками, что может стать еще одной проблемой, тормозящей процесс. Наконец, если в Северной Америке прибыль и налоги от таких проектов поступают непосредственно владельцам земли, где идет добыча, то в случае с Европой весь денежный поток и налоги пойдут в бюджет государства. И в этом существенная разница.

Интервью взял Михаил Серов